Расширение присутствия КНР в Центральной Азии, особенно в Казахстане,сопряжено с неуклонным ростом антикитайских настроений,а протесты и противоречия, возникающие в связи с реализацией инвестиционных проектов, условиями труда местных рабочих и тесными отношениями китайских компаний срегиональными элитами, отрицательно сказываются на имидже Пекина.
В прошлом КНР и ее представители на местах делали ставку на доверительные контакты с элитами и зачастую игнорировалито, как общественность реагирует на китайское присутствие. Но в последнее время, особенно после массовых протестов января 2022 года, казахстанское общество стало оказывать больше влияния на курс властей, в том числе в сфере внешней политики. Пекин адаптировался к этим изменениям и начал активнее использовать инструменты мягкой силы, запуская образовательные программы и языковые курсы, а также поощряя личные контакты между людьми с целью выйти за узкие рамки элит и углублятьсяв казахстанское общество. И сегодня мы уже видим результаты нового подхода Китая, который подстраивается под меняющиеся отношения между властями и обществом Казахстана.
Экономический рост и недовольство
Существенное расширение экономического присутствия КНР не привело к снижению антикитайских настроений, глубокоукоренившихся в истории Казахстана. Согласно опросу, проведенному Центральноазиатским барометром в 2022–2023 годах, об отрицательном отношении к Китаю заявили 70,5% респондентов (при этом 35,2% ответили «скорее отрицательно», а 35,3% – «резко отрицательно»). При этом исследовательский центр TALAP пришел к выводу, что в целом отношение казахстанцев к Китаю «выше нейтрального и стремится к позитивному», но в то же время в культурном и образовательном плане они воспринимают КНР куда более негативно.
Одно из проявлений таких настроений – страх перед экспансией Китая на казахстанские земли. Поправка, внесенная в Земельный кодекс Казахстана в ноябре 2015 года, увеличила срок аренды земли с 10 до 25 лет, а в конце марта 2016 года Министерство национальной экономики объявило, что на аукцион будут выставлены 1,7 млн га сельскохозяйственных земель. После этого в социальных сетях началось бурное обсуждение их возможной скупки иностранцами, прежде всего китайцами. Несмотря на жесткую реакцию властей, все это вылилось в масштабные протесты. Нурсултан Назарбаев, будучи тогда президентом, уверял общественность, что участвовать в аукционах смогут только казахстанцы. Однако протесты продолжились. Стремясь нормализовать обстановку, руководство страны ввело мораторий на аренду земель иностранцами до 2026 года, а затем уже новый президент Касым-Жомарт Токаев подписал указ, и вовсе запрещающий гражданам других государств владеть сельскохозяйственными угодьями. Несмотря на эти меры осенью 2021 года около 80% граждан республики все еще выражали обеспокоенность возможной скупкой китайцами казахстанских земель.
Для общественного возмущения были и другие причины. В 2019 году по стране прокатилась волна протестов из-за распространявшихся в мессенджерах слухов о «планах перевести из Китая в Казахстан 55 фабрик».Такие настроения только усилились на фоне действий Китая в период пандемии коронавируса, в частности, потерей связи казахстанцев с родственниками, проживающими в Синьцзяне. В 2021 году недовольство растущим экономическим присутствием КНР в стране достигло точки кипения и обернулось очередной волной демонстраций. Отсутствие доступа к полным и достоверным данным о китайской экономической деятельности в Казахстане лишь ухудшило имидж Пекина. Не имея возможности повлиять на местные или центральные власти, казахстанцы сочли, что у китайских компаний, работающих в их стране, есть свои скрытые мотивы и корыстные интересы.
При этом связи между КНР и Казахстаном укрепляются, а правительства двух стран все теснее сотрудничают. Китай обогнал Россию в качестве основного финансового и торгового партнера – на него сегодня приходится 19,2% казахстанского товарооборота с внешним миром. В сентябре 2022 года Си Цзиньпин выбрал именно Казахстан для своей первой зарубежной поездки после пандемии коронавируса. В мае 2023 года Токаев и Си подписали несколько соглашений о развитии двустороннего сотрудничества в торговле, энергетике, сельском хозяйстве и других отраслях, а два месяца спустя был заключен документ, нацеленный на увеличение объемов взаимного товарооборота с $41 млрд до $80 млрд. В результате этих договоренностей, в частности среди казахстанских работодателей, вырос спрос на сотрудников, знающих китайский язык.
КНР продолжает отстаивать свои экономические интересы и одновременно пытается улучшить отношение казахстанцев к Китаю. Астана также стремится сформировать более положительный образ Пекина.В январе 2023 года Токаев призвал сограждан оставить в прошлом устаревшие страхи перед Китаем, назвал его высокоразвитой страной и подчеркнул важность сотрудничества с КНР, заявив, что дружеские отношения и взаимное доверие принесут немало выгод Казахстану. В ходе встречи с послом Китая Чжаном Сяо Токаев подтвердил намерения Астаныуглублять связи с Пекином во всех отраслях, в том числе в сфере культурных и гуманитарных обменов.
Заход через медиа
Свой имидж в Казахстане Пекин пытается улучшить прежде всего с помощью медиа. Китайская пресса стала выпускать материалы на казахском, который в этой центральноазиатской стране обогнал русский по числу носителей и стал самым распространенным языком. В 2021 году онлайн-версия «Жэньминь Жибао» (официального печатного органа китайской компартии) стала доступна на двенадцати языках, в том числе наказахском. Наряду с привычными политическими и экономическими новостями, в казахской версии издания публикуются статьи об обществе, культуре и туризме Китая, а также о жизни китайских казахов.
СМИ КНР активно продвигают информацию о деловых возможностях и культурных обменах между двумя странами. Медиакорпорация China Media Group выпустила документальные фильмы о китайской культуре и о жителях Синьцзяна с переводом на казахский, а ее казахстанский партнер – телеканал Atameken Business – в своих программах о ведении бизнеса в КНР рассказывает о том, как искать в Китае надежных деловых партнеров. Топ-менеджеры медиакомпаний из КНР и Казахстана договорились о съемках инновационного контента вроде минисериалов и видеоклипов, посвященных истории обеих стран. При этом взаимодействие между СМИ происходит как на национальном, так и на местном уровнях.
В Синьцзяне говорят на уйгурском языке, относящемся к тюркской языковой семье, что, по мнению китайцев, сближает этот регион со странами Центральной Азии. Синьцзянские казахи помогают распространять в Казахстане информацию о своем регионе, переводя китайский контент на казахский язык. Проект Baursak Screen, ставший первым результатом культурного обмена между двумя странами в сфере кино и телевидения, был запущен в 2013 году в районе Хоргос Синьцзянской зоны свободной торговли. Его цель – рассказать казахстанским зрителям о китайской культуре и модернизации. Кроме того, в Синьцзяне дублируются на казахском некоторые телесериалы. Большой интерес вызвал китайский фильм «Эй, старик» (Қайран қарттар), чьи незамысловатые сюжетные линии нашли отклик у казахскоязычной аудитории. Понравились казахстанцам и кинокартины об истории Китая.
Страны не только адаптируют свои фильмы для аудитории соседа, но и совместно снимают кино. Недавно был подписан договор о культурном сотрудничестве и началась работа над фильмом о дружбе между известным китайским музыкантом Сянь Синхаем, жившим в Казахстане в годы Второй мировой войны, и казахским композитором Бахытжаном Байкадамовым.
Важным связующим звеном в сфере культуры стал известный певец из Казахстана Димаш Құдайберген – казахстанские чиновники, курирующие туризм, используют его популярность для укрепления дружбы двух стран через музыку и инициативы в области туризма и кино. Слава к певцу, известному как просто Димаш, пришла после того, как он принял участие в китайском вокальном конкурсе «Я певец» (歌手). Благодаря Димашу китайская и казахстанская аудитории познакомились с культурой и музыкой друг друга. Чиновники из обеих стран вместе разработали «Димаш-тур», в рамках которого путешественники едут в родной город исполнителя Актобе, расположенный в западном Казахстане, посещают его школу и знакомятся с его первыми учителями музыки. В 2023 году Димаш озвучил на казахском языке художественный фильм «Божественный Шэнь-нун», рассказывающий об одноименном персонаже, который, согласно китайской мифологии, внес огромный вклад в развитие цивилизации.
Наряду с расширяющимся сотрудничеством с Китаем, Казахстан продвигает и свои собственные исторические нарративы, особенно те, что связаны с Шелковым путем. Вместо того, чтобы рассказывать, каклегендарный маршрут зародился в китайском городе Сиань, казахстанские историки подчеркивают, что путь представлял собой единую транспортную сеть, развитию которой способствовали степные государства и кочевые предки казахстанцев, охранявшие караваны и содействовавшие торговле. В такой интерпретации Казахстан предстает страной, в которой происходил уникальный синтез культурных элементов из Европы, Ближнего Востока, Ирана, Китая и Индии.
Кроме того, это связывает историю Шелкового пути с текущими проектами – Международным транспортным коридором Север-Юг и Транскаспийским международным транспортным маршрутом, которые воспринимаются как его современное продолжение. Среди прочего, медиаподразделение администрации президента Казахстана осуществляет вещание телеканала под названием «Шелковый путь», призванный популяризировать казахстанскую культуру в Центральной Азии и среди англоязычной аудитории.
Контакты между людьми
Одним из наиболее эффективных инструментов продвижения китайской мягкой силы в Казахстане стало образование. Благодаря доступности, географической близости и легкости поступления Китай, где в 2020 году обучалось 15 тысяч казахстанских студентов, стал второй по популярности страной после России среди казахстанской молодежи, желающей получить образование за рубежом. Многие казахстанские студенты изучают китайский и посещают курсы, которые ведутся именно на этом языке. Запускаются все новые правительственные программы студенческого обмена, а в 2024 году в Астане открылся филиал Пекинского университета языков и культуры, в котором будут обучаться синхронные переводчики на китайский.
Еще один работающий инструмент – туризм. Хотя различные безвизовые режимы с Китаем действуют и в отношении других стран Центральной Азии, только у Казахстана есть договор с КНР о взаимной отмене виз, подписанный по итогам саммита Китай-Центральная Азия, прошедшего в 2022 году в Сиане. После пандемии коронавируса Пекин стремится привлечь в страну больше иностранцев. Это касается и граждан Казахстана, которые, как рассчитывают в КНР, благодаря деловым и туристическим поездкам смогут лучше узнать Китай и перестать его бояться. Для этого инициативы и политика Пекина в сфере туризма были адаптированы к особенностям казахстанского рынка.
Правда, после отмены виз в Казахстане вновь ожил миф о том, что Китай может его поглотить, и антикитайские настроения усилились. Критики соглашения отмечают, что семьи этнических казахов, проживающих в Синьцзяне, не могут воспользоваться безвизовым режимом, потому что они в принципе лишены права на свободное передвижение или не обладают паспортами. Находятся и активисты, которые требуют отмены упрощенной процедуры въезда в Казахстан для китайских граждан. Тем не менее казахстанские СМИ сообщают: Китай становится все более востребованным направлением для медицинского туризма и учебы, что приносит выгоду обеим странам.
В 2023 году срок безвизового пребывания китайских граждан в Казахстане был увеличен с 14 до 90 дней в течение 6 месяцев, а текущий год был объявлен в Китае Годом казахстанского туризма. Китайцы зачастую посещают Казахстан и Синьцзян за одну поездку – это стало возможным благодаря увеличению авиарейсов в обе стороны. Популярным направлением оказались и поездки по местам Шелкового пути в Казахстане, Кыргызстане и Узбекистане. Сегодня курсирует много лайнеров между Сианем (конечной точкой Шелкового пути на востоке) и Алматы, что позволяет казахстанцам ближе познакомиться с китайской культурой и историей. Сиань стал городом-побратимом Шымкента, третьего по величине в Казахстане и расположенного на юге страны на древнем Шелковом пути. Планируется также запуск поездов между Алматы и Сианем.
В Китай ездят популярные казахстанские тревел-блогеры, рассказывающие о местном гостеприимстве, изысканной кухне, свежем воздухе, старинных мечетях и халяльном мясе. В свою очередь, Казахстан за первые девять месяцев 2023 года посетили более 75 тысяч китайских туристов, а за первые полгода 2024-го их число достигло рекордной отметки в 70 тысяч.
Казахстанские компании пытаются развивать и групповой туризм из Китая, однако для этого им нужно адаптировать свои услуги под клиентов из КНР, например, за счет привлечения гидов, говорящих по-китайски. Министерство туризма Казахстана потратило около $100 тысяч на рекламу в китайских социальных сетях WeChat и Weibo в расчете охватить не менее 3 млн пользователей и привлечь больше путешественников из КНР.
Гибкость китайского подхода
Подобная китайская стратегия показывает, как на фоне расширяющихся экономических связей Пекин осознает необходимость улучшить свой имидж в глазах казахстанцев и умело подстраивается под все более динамичный культурный и общественно-политический местный контекст. Понимая настороженность казахстанцев, КНР не стала ограничиваться лишь экономическим сотрудничеством и сделала ставку на мягкую силу, начав продвигать инициативы в области образования, искусства и СМИ.
При этом значительное внимание уделяется созданию контента на казахском языке – тем самым Китай подчеркивает наличие исторических и культурных связей между Казахстаном и Синьцзяном и пытается сформировать чувство культурной близости между ними. Такой подход находит отражение в запуске новых образовательных программ и проектов в области культурных обменов, которые должны найти отклик у казахстанской аудитории. Китай рассказывает о своей культуре, делая отсылки к местным традициям, ценностям и пытаясь таким образом установить более органичные межнациональные связи. Впрочем, несмотря на все эти усилия, продвижение китайской мягкой силы в Казахстане остается довольно ограниченным – судя по всему, это обусловлено тем, что Пекин осознает, насколько чувствительно казахстанские власти относятся к настроениям общества, которое по-прежнему не вполне благожелательно воспринимает КНР.
Такой плавный и просчитанный подход показывает, что Китай понимает уникальный геополитический контекст республики, где высоко ценятся национальный суверенитет и культурная идентичность. На фоне дальнейшего углубления двусторонних экономических связей умение КНР адаптировать свою стратегию мягкой силы к меняющимся условиям будет иметь решающее значения для налаживания доверия в долгосрочной перспективе и создания позитивного образа этого партнерства в глазах общественности. В конечном счете успешность китайской стратегии в Казахстане будет зависеть от того, насколько Пекин сможет ориентироваться в сложном общественном ландшафте этой страны.
