Избавление от зависимости. Может ли Армения выйти из-под крыла Москвы

Отношения между Россией и Арменией начали ухудшаться в 2018 году, после прихода к власти в республике премьер-министра Никола Пашиняна, а в 2022-м этот процесс стремительно ускорился. Формально все не так уж плохо: контакты на высшем уровне не прерваны, а экономические связи лишь укрепляются. Однако очевидно, что армянское общество утратило доверие к России, а правительство Пашиняна делает все возможное для уменьшения зависимости от РФ.

Никол Пашинян и Владимир Путин воздерживаются от взаимной критики, а при личных встречах оба произносят много слов о развитии партнерства. Но другие российские чиновники высказываются менее дипломатично, предупреждая Армению о последствиях «недружественных шагов» в отношении РФ. Некоторые — как, например, замминистра иностранных дел Михаил Галузин — обвиняют западных лидеров в попытках манипулировать Арменией, добавляя: «Никакой Запад заменить нас не может».¹

Происходящий в Армении поворот проявился в ряде знаковых (хотя и не всегда прагматичных) шагов. Так, Ереван заморозил участие в Организации договора о коллективной безопасности (ОДКБ), а 12 июня 2024 года Пашинян анонсировал полный выход из этой курируемой Москвой военно-политической организации (правда, он не уточнил, когда и как это произойдет). Армения также согласилась на размещение гражданской мониторинговой группы ЕС на границе с Азербайджаном, при этом отказавшись от подобного российского предложения. Кроме того, она присоединилась к Международному уголовному суду (и теперь теоретически Путина могут арестовать, если он вдруг окажется в Армении). Не осталось незамеченным и то, что Пашинян публично встречался с двумя заклятыми врагами Кремля — Владимиром Зеленским и Светланой Тихановской.

Западные чиновники тоже сделали шаги навстречу Еревану. В марте 2024 года Европарламент принял резолюцию о необходимости предоставления Армении статуса кандидата в члены ЕС. А 5 апреля глава Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен, тогдашний глава европейской дипломатии Жозеп Боррель и госсекретарь США Энтони Блинкен встретились с Николом Пашиняном в Брюсселе, пообещав ему политическую и финансовую поддержку. ЕС анонсировал выделение Армении еще 270 млн евро в течение четырех лет, а США пообещали $65 млн. И это помимо участия в новых инфраструктурных проектах. Кроме того, в ходе визита в Ереван в июне 2024 года  помощник госсекретаря США Джеймс О’Брайен пообещал расширить стратегические отношения между двумя странами.

Конечно, возникают вопросы относительно того, что в реальности стоит за этими заявлениями о политической поддержке. Комментируя брюссельскую встречу, оппозиционер Левон Зурабян отмечал: «Нам просто надо очень трезво оценить возможности и желание Запада нам помочь».²

Дополнительная помощь Еревану, о которой было объявлено в Брюсселе, далека до рекордной. ЕС и США выделяют некоторым другим партнерам куда больше. И это даже меньше, чем получала сама Армения в предыдущие годы. Например, в 2023 году США выделили ей $87 млн, тогда как Грузии досталось $135 млн, Молдове — $265 млн, а Украине — $16,7 млрд.³

Тем временем соседи Армении пытаются представить дело так, будто Запад не проявляет к ней большого интереса. После апрельской встречи в Брюсселе Азербайджан, Иран, Россия и Турция выступили с почти идентичными заявлениями, в которых высказали сожаление в связи с «геополитической конфронтацией» со стороны Запада. То есть в связи с тем, что западные лидеры вновь продемонстрировали Армении свою поддержку.

Пересмотр отношений

После обретения независимости в 1991 году Армения всегда стремилась к многовекторной внешней политике, подразумевающей хорошие отношения и с Россией, и с соседним Ираном, и с западными странами.

На практике же сменявшие друг друга армянские правительства поддерживали дружественные отношения с Западом, но при этом выживание страны сильно зависело от связей с Россией в сфере безопасности, энергетики и экономики. В первую очередь это было обусловлено необходимостью иметь покровителя для защиты Нагорного Карабаха в затяжном конфликте с Азербайджаном, который начался еще в позднесоветские времена. Военный союз с Россией Армения официально заключила еще в 1996 году. В путинскую эпоху зависимость только усилилась: в 2002 году Армения вошла в число основателей ОДКБ, а в 2014-м подписала договор о присоединении к Евразийскому экономическому союзу (ЕАЭС).

Возобновление острой фазы конфликта с Азербайджаном в 2020 году — и неоднозначная позиция России по этому вопросу — подорвали основу российско-армянских договоренностей в сфере безопасности. При этом война, развязанная Москвой против Украины в 2022 году, подтолкнула РФ к более тесным отношениям с Азербайджаном — своим соседом и важным торговым партнером — в ущерб Армении. Возмущение Еревана действиями России достигло нового пика в сентябре 2023-го, когда российские миротворцы, которые должны были защищать армянское население в Нагорном Карабахе, ничего не сделали для предотвращения силового захвата региона Азербайджаном.

Согласно опросу Международного республиканского института (IRI), с 2019 по 2023 год число граждан Армении, называвших отношения с Россией «хорошими», резко упало: с 93% до 31%.⁴ Теперь армянское общественное мнение считает самым надежным международным партнером Францию, на втором месте идут США.

Мотивировка у армян, отвернувшихся от России, бывает разная. Для некоторых главный вопрос — безопасность: они хотят, чтобы страна сменила одного надежного покровителя (Россию) на другого. Между тем позиция молодежи в большей степени обусловлена приверженностью европейским ценностям и стремлением присоединиться к единой Европе; они разделяют взгляды своих сверстников в Грузии, тоже настроенных проевропейски.

Конечно, связи Еревана с Москвой имеют давнюю историю, и отчасти они сохраняются вне зависимости от того, что решает политическая элита. С Россией так или иначе связано множество армянских чиновников, военных и бизнесменов. По данным переписи 2020 года, в РФ проживает 946 тыс. армян. При этом, по многим оценкам, учитывающим и рабочих-мигрантов, эта цифра может достигать 2,5 млн.

Тем не менее вектор движения Армении понятен. Правительство Пашиняна, костяк которого составляют люди в возрасте от 30 до 50 лет, сделало ставку на молодежь. Власти обращаются к постсоветским поколениям, которые во многом ориентированы на Запад и не воспринимают Россию как метрополию. Эти люди особо не стремятся учиться в РФ и куда хуже, чем предыдущие поколения, владеют русским языком.

Чтобы еще сильнее оторвать Армению от России, правительство Пашиняна реформирует госструктуры и создает новые. Показательный пример: большинство сотрудников Национальной службы безопасности прошли подготовку в учебных заведениях ФСБ, но в 2023 году Пашинян решил сформировать не связанное с Россией силовое ведомство и создал Службу внешней разведки. Ее возглавила экс-омбудсмен, 42-летняя Кристине Григорян. Схожие меры по уменьшению российского влияния предпринимаются и в вооруженных силах. Но пройдет немало времени, прежде чем они принесут ощутимый результат.

Россия как исторический покровитель

В основе армяно-российских отношений всегда лежали соображения безопасности и прагматичный взаимный интерес. Армяне служили России и искали у нее защиты — вначале от Османской империи, а затем от Турции. В царской России и Советском Союзе перед армянами открывались широкие возможности для социальной мобильности в рамках российской элиты. Однако ввиду размеров, мощи и большего масштаба интересов России эти отношения носили резко асимметричный характер.

Как пишет историк Рональд Суни, при царях армяне в России воспринимались в трех ипостасях: «как христиане, купцы и заговорщики». Эти стереотипы сохранились до нашего времени⁵. По линии христианства связи не были доктринальными, поскольку Армянская апостольская церковь никогда не находилась в каноническом общении с Москвой — в отличие, например, от Грузинской православной церкви. Скорее, объединяющим фактором были общие политические интересы, восходившие к началу XIX века, когда царский режим завоевывал Закавказье и искал христианских союзников в борьбе против Османской империи и Персии. Российские власти превратили армянские провинции в преимущественно лояльную приграничную зону, переселив туда тысячи армян из Персии.

Представление об армянах как о «торговцах» исходит из того факта, что они составляли основу купеческого класса на Южном Кавказе, тогда как среди грузин и азербайджанцев (последних тогда, как правило, называли «татарами») преобладали более феодальные порядки. В либеральные эпохи армянский торговый класс пользовался расположением российского правящего режима. Но консервативные аристократические круги ему не доверяли, считая, что армяне, как и евреи, думают только о наживе.

В конце XIX века в этом купеческом классе сложились националистические революционные движения вроде Армянской революционной федерации (Дашнакцутюн), в результате чего и сформировался образ армян как «заговорщиков». В 1903 году реакционный режим Николая II конфисковал все имущество армянской церкви, чем вынудил армян открыто взбунтоваться против империи — подобное произошло впервые.

В 1920 году, после того как турки чуть не захватили Армению, там была создана советская республика. На протяжении последующих десятилетий она в целом была лояльна Москве. Будучи довольно малочисленными, армяне обладали непропорционально большим весом в советской элите, а такие личности, как член Политбюро Анастас Микоян и его брат Артем, известный авиаконструктор, достигли в ней самого высокого уровня. Кроме того, по доходам на душу населения Армения была одной из самых благополучных советских республик.

Стереотип о «заговорщиках» вновь всплыл на поверхность в 1988 году, когда армяне массово выступили против Москвы, требуя передачи Армянской ССР Нагорного Карабаха. Москва сопротивлялась этим требованиям, но при этом урезала властные полномочия Азербайджана в регионе. Она балансировала между двумя сторонами конфликта, пытаясь использовать его в своих интересах.

У Армении было два президента карабахского происхождения — Роберт Кочарян (1998–2008) и Серж Саргсян (2008–2018). И оба они налаживали все более тесные связи с Россией в сфере экономики и безопасности. Например, именно Саргсян привел Армению в ЕАЭС, отказавшись от переговоров по подписанию Соглашения об ассоциации с ЕС. При этом он ясно дал понять, что сделал это под давлением Москвы и руководствовался соображениями национальной безопасности.⁶ Кроме того, Саргсян неоднократно бросал вызов РФ при помощи разных символических жестов и шагов — например, поддерживал теплые отношения с грузинским президентом Михаилом Саакашвили (и даже представил его к высшей награде Армении) и развивал сотрудничество с НАТО.

В 2018 году волна мирных демонстраций, которая привела к так называемой Бархатной революции, вынудила Саргсяна отказаться от власти. Россия вмешиваться в эти процессы не стала.

Лидер тех протестов Никол Пашинян, занявший пост премьер-министра (к тому моменту именно эта роль в стране стала главной), — представитель совсем другого поколения. Он родился в 1975 году, достиг совершеннолетия уже в постсоветский период и, в отличие от предшественников, не имел никаких личных или институциональных связей с Россией. Пашинян был демократом-популистом, и его первой задачей стало лишение власти и богатства армянских олигархов, многие из которых были связаны с Россией. Однако вначале новый армянский руководитель подтвердил приверженность союзу с Москвой, а также членство в СНГ, ОДКБ и ЕАЭС.

Внутренняя политика

Как и во многих других странах региона, политическая ситуация в Армении неустойчива, а партии часто строятся вокруг конкретного лидера. В 2018–2020 годах Пашинян был невероятно популярен, но сегодня, после ряда кризисов и ошибок властей, страна вернулась к той же политической атмосфере, что была до революции-2018. По словам политолога Александра Искандаряна, ситуацию снова можно описать словами «слабое правительство и слабая оппозиция».

Следующие парламентские выборы предварительно запланированы на 2026 год и пока что не видно признаков того, что правящая партия «Гражданский договор» уступит кому-то лидерство. У премьера Пашиняна низкий рейтинг (в декабре прошлого года лишь 17% участников опросов, которым было предложено назвать на выбор пять политиков, заявили, что доверяют именно ему). Но он все равно опережает по популярности любого другого политического деятеля страны.

В настоящее время Москва — по крайней мере публично — не вмешивается в армянскую внутреннюю политику, и это серьезное отличие от ее поведения в других странах, например в Молдове. Некоторые пророссийские партии вроде «Процветающей Армении» сошли с политической сцены. А столь же пророссийский блок «Альянс Армения» экс-президента Кочаряна занимает в 107-местном парламенте лишь 29 кресел и на ближайших выборах вряд ли улучшит свое положение. Согласно опросу IRI, проведенному в 2023 году, всего 2% респондентов называют Кочаряна в числе политиков, которым можно доверять.

В 2021 году российский депутат Константин Затулин утверждал, что армянская оппозиция (под которой он, видимо, подразумевал партию Кочаряна) попросила Россию поддержать ее на парламентских выборах, но получила отказ. Объяснение было таким: Москва не хочет дестабилизировать кабинет Пашиняна и ставить под удар постконфликтное урегулирование, основные принципы которого Ереван, Москва и Баку зафиксировали в трехстороннем соглашении о прекращении войны 2020 года.

Более половины участников опроса IRI не доверяют вообще никому из армянских политиков и не испытывают симпатий ни к одной из партий. Это оставляет открытой возможность быстрого роста поддержки какого-нибудь популистского соперника Пашиняна — и Россия вполне могла бы извлечь для себя пользу из такого сценария.

Показательны события мая 2024 года, когда в Тавушской области на севере Армении стремительно возникло протестное движение. Причиной или поводом стало решение властей о возвращении четырех сел этой области Азербайджану. На митингах собирались до 30 тыс. человек, а их лидером стал местный священник Баграт Галстанян. В каждой своей речи он призывал Пашиняна уйти в отставку, а 9 июня записал видео по-русски. Видимо, этот жест должен был привлечь поддержку из России.⁷

Российские чиновники на те протесты не отреагировали, зато манифестантов поддержали СМИ (и из этого можно сделать выводы о том, что будет происходить вокруг следующих армянских выборов). «Первый канал» не только подробно освещал события в Армении в новостях, но и посвящал этой теме ток-шоу, на которых Пашиняна не жалели. В ответ армянские власти на три дня приостановили действие лицензии на вещание «Первого канала» — формально из-за неоплаченных долгов, но, вполне вероятно, что в реальности из-за тона освещения протестов. Сейчас люди, близкие к правящей партии Армении, говорят о необходимости готовиться к возможным попыткам расшатывания Москвой позиций Пашиняна и его команды.⁸

Аутсорсинг безопасности

С момента обретения Арменией независимости ее стратегия национальной безопасности была почти полностью привязана к давнему конфликту с Азербайджаном. Иметь его в виду армянской стороне приходилось и в 1990-е, и в 2000-е.

Так, в 1996 году Армения и Россия заключили военный союз, а в 2010 году обновили и расширили его. Согласно договоренностям, до 2044 года в городе Гюмри будет располагаться военная база. Сейчас там, по разным оценкам, служит около 2,2 тыс. человек (при этом десятилетие назад эта цифра была куда больше).

С 1992 года в Армении были размещены российские пограничники. Точных оценок их численности нет, в 2020 году речь шла о 4,5 тыс. человек. В основном россияне охраняют границу с Ираном и Турцией. Кроме того, они служили в столичном аэропорту «Звартноц», но в мае 2024 года Москва и Ереван договорились об их выводе оттуда (а также с постов на границе с Азербайджаном).

Параллельно с этим путинская Россия развивала партнерство с Азербайджаном — столь же важное для нее, пусть и менее официальное. В 2011–2020 годах Россия обеспечивала 94% армянского импорта основных вооружений и 60% азербайджанского. Между тем в абсолютном выражении объемы поставок в Азербайджан были больше, ведь военный союз с Россией позволял Армении покупать оружие со скидкой, тогда как Баку платил по рыночным ценам. Еще в 2018 году азербайджанский лидер Ильхам Алиев утверждал, что уже выполнено контрактов более чем на $5 млрд.⁹

Проверка армяно-российского военного союза на прочность произошла в 2020 году. Согласно статье 4 Договора о коллективной безопасности, аналогичной пятой статье устава НАТО, государства — участники ОДКБ обязаны в случае внешней агрессии предоставлять друг другу «необходимую помощь, в том числе военную». Однако боевые действия в регионе не подпадали под это положение, ведь международное сообщество всегда признавало Нагорный Карабах частью Азербайджана. В итоге ОДКБ осталась в стороне.

После окончания той войны и особенно после начала российского вторжения в Украину в 2022 году в списке приоритетов Москвы на Южном Кавказе на первый план вышла экономическая безопасность. В силу географических и инфраструктурных особенностей региона это нанесло ущерб Армении и оказалось на руку Азербайджану. Вслед за Москвой Баку настаивал на выполнении всех пунктов заявления о прекращении огня, подписанного лидерами трех стран в ноябре 2020 года, — последний его пункт предполагал, что сотрудники пограничной службы ФСБ должны взять под контроль автомобильный и железнодорожный маршрут, который в Азербайджане называют Зангезурским коридором. Он должен будет пройти по территории Армении в азербайджанский эксклав Нахичевань. По завершении строительства маршрут также облегчит сухопутное сообщение России с Ираном и другими странами Персидского залива.¹⁰ В этом контексте членство Армении в ОДКБ для России не столь уж важно.

Решающий момент наступил в сентябре 2022 года, когда Армения попыталась применить статью 4 в ответ на нападение Азербайджана на ее суверенную территорию. ОДКБ и тут не отреагировала, что спровоцировало критику со стороны Пашиняна. Участие Армении в ОДКБ, говорил он, никак «не помогло сдержать азербайджанскую агрессию».¹¹ При этом, пока Россия рассылала двусмысленные сигналы по поводу происходящего, Александр Лукашенко — еще один лидер страны — члена ОДКБ — открыто поддержал Азербайджан. Вскоре после этого Ильхам Алиев заявил, что «в этой организации у Азербайджана больше друзей, чем у Армении».¹² На этом фоне неудивительно, что отношения Еревана с Минском сейчас ухудшаются куда быстрее, чем с Москвой.

В 2024 году Армения заморозила участие в ОДКБ и перестала отчислять взносы в ее бюджет. И это — лишь один из признаков перемен. Так, значительно сократился экспорт российского оружия и еще в 2023 году поставки обещанных Еревану партий вооружений были отложены. Сейчас Армения закупает оружие у Франции и Индии. При этом, по данным информированных источников в Ереване, поступившая в Армению в ноябре 2023 года партия французской бронетехники удерживалась Грузией в течение нескольких недель — и это показывает, насколько сильно география и закрытость границ ограничивают возможности армянской стороны.¹³

Показательно и то, что в сентябре 2023 года Армения провела учения (пусть и во многом символические) совместно с силами специального назначения США. Еще более значимым событием стало появление в южной Армении гражданской наблюдательной пограничной миссии ЕС в составе более чем 200 человек. Впервые подобная миссия была развернута в стране — союзнице России, и возражения со стороны Азербайджана Брюсселю не помешали.¹⁴

Не все желания Еревана реализовываются. Так, попытки предоставить Армении нелетальную помощь в области безопасности через Европейский фонд мира неоднократно наталкивались на вето со стороны Венгрии. Там утверждали, что эквивалентная помощь должна быть предоставлена и Азербайджану.¹⁵

Так или иначе, тенденции очевидны. Армении дорого обходятся многолетние надежды на помощь России в сфере безопасности. И теперь она вынуждена спешно налаживать отношения с другими партнерами (прежде всего — с Западом и Индией), чтобы защититься от возможной дальнейшей дестабилизации со стороны Азербайджана и России.

Экономические связи

Серьезные изменения есть и в сфере экономики. После начала войны в Украине в 2022 году армянские власти столкнулись с дилеммой. Они хотят диверсифицировать экономику, чтобы ослабить зависимость от все менее предсказуемой России. Но в краткосрочном плане ситуация к этому не особо располагает: экономические отношения с РФ находятся на небывалом уровне. Участие в ЕАЭС обеспечивает беспошлинную торговлю с Москвой, для которой все большее значение приобретают торговые партнеры, не затронутые западными санкциями, — такие как Армения. Несмотря на множество проблем в двусторонних отношениях, 48% участников опроса IRI назвали Россию самым важным экономическим партнером Армении (на первом месте — Иран, который таковым считают 49%; западные страны называли реже).

По подсчетам МВФ, в 2024 году ВВП Армении почти вдвое превысил показатели 2021 года, увеличившись с $13,9 млрд до $27 млрд.¹⁶ Во многом это стало следствием роста объемов торговли: был поставлен рекорд в $7,3 млрд.¹⁷ Существенно помог в этом реэкспорт различных товаров в Россию. Благоприятно сказался на армянской экономике и приток мигрантов-профессионалов, бежавших из России после февраля 2022 года. При этом многие граждане Армении, в том числе и трудовые мигранты, по-прежнему живут в России, откуда поступает 85% денежных переводов (хотя в последние два года эти цифры снизились).¹⁸

«Армения не может просто отвернуться от России и пойти в другом направлении», — говорит Гагик Макарян, глава Республиканского союза работодателей Армении.¹⁹ Он отмечает, что российские госкорпорации и частные лица владеют в Армении некоторыми ключевыми активами вроде железных дорог, газопровода и горнодобывающих компаний (включая Зангезурский медно-молибденовый комбинат — крупнейший корпоративный налогоплательщик страны). По оценкам Макаряна, сейчас в российской собственности находится около 3,5 тыс. армянских компаний. И такая ситуация начала складываться давно, еще во времена президентства Кочаряна, когда армянские власти стали заключать с Москвой сделки по принципу «долги в обмен на активы».

Основные армянские экспортные товары — а это прежде всего полезные ископаемые, алкоголь и продукты питания — в массе своей ориентированы на российский рынок. Благодаря членству в ЕАЭС Россия импортирует товары из Армении беспошлинно. К тому же правила соблюдаются нестрого и проверок всегда можно избежать, если знать, кому дать взятку. А вот стандарты и сертификация ЕС слишком строги для большинства армянских производителей. Кроме того, участие в ЕАЭС не позволяет Армении подписывать торговые договоры с другими странами — именно поэтому Соглашение о всеобъемлющем и расширенном партнерстве, подписанное с ЕС в 2017 году и вступившее в силу в 2021-м, не содержит статей о торговле.

Самое неприятное для Еревана то, что российские власти могут произвольно запрещать армянский импорт по политическим причинам — и охотно это делают. В момент политической напряженности в марте 2023 года Россия внезапно приостановила ввоз армянской молочной продукции.²⁰ И было немало случаев, когда армянские грузовики, направлявшиеся в Россию через грузинский Верхний Ларс, задерживались не только из-за плохой погоды, но и из-за российских бюрократических проволочек.²¹ «Они знают наши слабые места», — говорит Макарян.

Армения также сильно зависит от импорта российских товаров, в том числе жизненно важных продуктов питания. В отчете Всемирного банка за 2024 год отмечалось, что в 2021 году Россия обеспечила 98% армянского импорта пшеницы, пшеничной муки, подсолнечного масла и других зерновых; почти 35% всех сельскохозяйственных продуктов и 39% птицы. На Россию также приходилось более 50% импортированного в Армению хлеба, макарон, булгура и выпечки (в стоимостном выражении). Кроме того, Россия для Армении — основной поставщик удобрений (38% в 2021 году). То есть, говорилось в отчете, «внезапные изменения в политике и перебои в поставках из России могут представлять значительную угрозу продовольственной безопасности Армении».²²

Наконец, зависимость от России очень сильна в энергетической сфере, особенно в том, что касается поставок газа. Как отмечалось в отчете Международного энергетического агентства за 2022 год, 85% импортируемого Арменией газа идет из России. Помимо всего прочего, как следовало из доклада, армянская сторона полагается на импорт топлива из одной страны для производства примерно 70% электричества (газ необходим для работы тепловых электростанций). Так что отсутствие диверсификации вызывает тревогу.²³

Реальных альтернатив российскому газу сегодня мало. Есть газопровод из Ирана, но наращивание объемов поставок потребует его модернизации. При этом Россия уже показывала, что может наказать Ереван, если захочет: в 2023 году она на два месяца перекрыла газопровод, который идет в Армению через Грузию (хотя армянские власти это не афишировали).²⁴ Возможности для шантажа открывает и цена на газ. Сейчас для Еревана действуют выгодные условия — $165 за тысячу кубометров, но России ничего не стоит пересмотреть эту ставку. Прецедент имеется: в апреле 2013 года, когда Армения вела переговоры о подписании Соглашения об ассоциации с ЕС, Россия подняла цены на газ в два раза. А после того, как Ереван отказался от этой идеи и согласился вступить в ЕАЭС, цены были снижены.²⁵

В конце 2023 года Россия в лице «Росатома» заключила с армянской стороной соглашение о продлении до 2036 года срока эксплуатации Мецаморской атомной электростанции, которая дает треть от всего производимого в Армении электричества. Уран на АЭС тоже поставляется из РФ (по воздуху). Источники в Ереване рассказывают о переговорах Армении с Южной Кореей и США насчет возможности передачи управления станцией, но у России по-прежнему более веские аргументы для сохранения и расширения контроля над АЭС.²⁶

Тем временем Запад пытается повысить устойчивость и самодостаточность Армении, оказывая помощь в строительстве критически важной инфраструктуры и улучшении сообщения с Черным морем. В числе планов — завершение строительства автомагистрали с севера на юг страны, модернизация железных дорог и подключение Армении к высоковольтному электрическому кабелю по черноморскому дну, который проектируется при помощи ЕС.²⁷

Геополитика имеет решающее значение. Серьезная диверсификация армянской экономики будет возможна только после открытия — впервые с 1993 года — сухопутной границы с Турцией. Анкара и сейчас четвертая в списке крупнейших партнеров Еревана (торговля в основном ведется через территорию Грузии), но такой шаг станет прорывом. Еще в 2023 году армяно-турецкая граница должна была открыться для граждан третьих стран, но соглашение так и не вступило в силу. Нормализация отношений между Ереваном и Анкарой идет очень медленно, потому что Турция координирует свои действия с ближайшим союзником — Азербайджаном.

Выводы: геополитика решает все

К 2024 году вокруг Армении сложилась нестабильная геополитическая обстановка. Отношения с Россией становятся все более напряженными, но страна по-прежнему сильно зависит от нее в сфере энергетики и торговли, а также формально остается военным союзником. При этом общество поддерживает идею диверсификации внешней политики: практически никто не хочет возврата к той зависимости от России в области безопасности, которая имела место до 2020 года. Запад теперь предлагает Еревану более широкую политическую и экономическую поддержку, но она по большей части рассчитана на долгосрочную перспективу, а процесс присоединения к западным институтам займет годы. В попытках диверсифицировать свою внешнюю политику Армения ищет новых партнеров за пределами региона, обращая внимание прежде всего на Индию.

Насколько динамично будут развиваться эти процессы, зависит во многом от внешних событий и действий соседей Армении. В первую очередь речь об Азербайджане, который по-прежнему обладает намного большей политической и военной мощью, чем Армения, и в последние годы не раз демонстрировал готовность применять силу. Угроза нового конфликта начнет отступать, когда (или «только если») Баку и Ереван подпишут мирный договор. До тех пор Москва сможет и дальше использовать в своих интересах это слабое место.

Еще один определяющий фактор — то, как будет развиваться война в Украине. Если в 2024 году Россия добьется на поле боя большего успеха, то может занять более жесткую позицию по отношению к соседям, в том числе и к Армении. На положение страны также будут влиять события в Грузии и Иране, которые тоже предопределяются упомянутыми более масштабными трендами.

Учитывая все эти факторы риска, правительство Пашиняна нередко критикуют за опрометчиво вызывающее поведение по отношению к России и за слишком щедрые обещания своему народу в том, что касается поддержки Запада. По словам Армана Григоряна, бывшего советника первого армянского президента Левона Тер-Петросяна, «такая страна, как Армения, едва ли может позволить себе отказаться от существующей архитектуры безопасности и навлечь тем самым на себя враждебность великой державы, если у нее нет какой-то альтернативы».²⁸ «А альтернативы-то как раз нет», — добавляет Григорян.

Официальный (при этом скорее скрытый, чем прямой) ответ Еревана на подобную критику таков: предоставляемая Россией «архитектура безопасности» ненадежна, а излишнее доверие только одному покровителю в сфере безопасности оказалось опасной политикой. Один из наиболее развернутых комментариев по этой теме Пашинян дал в сентябре 2023 года в интервью итальянской газете La Repubblica: «Российская Федерация не может удовлетворить потребности Армении в области безопасности, даже если захочет. Этот пример должен показать нам, что зависимость лишь от одного партнера в вопросах безопасности — стратегическая ошибка».²⁹

В плане обеспечения безопасности Запад может предложить Еревану меньше, чем Москва. Учитывая географические ограничения Армении и сохраняющиеся институциональные связи с РФ, Запад делает упор на поддержке мирного процесса между Арменией и Азербайджаном. Тактика понятна: принимаемые Баку и Анкарой решения могут оказать наибольшее влияние на степень зависимости Еревана от Москвы. Переговоры по «мирному соглашению» между Арменией и Азербайджаном, которое потенциально приведет к исторической нормализации отношений, продолжаются с 2020 года. И Турция ясно дала понять, что будет ждать от Баку отмашки, чтобы разблокировать сухопутную границу и установить дипломатические отношения с Ереваном.

От исхода этого процесса будет зависеть, откроются ли границы Армении с двумя соседями. Если процесс нормализации отношений между Ереваном и Баку завершится неудачей, Армения останется в изоляции и возникнет угроза возобновления конфликта с Азербайджаном. Успех же откроет перед Арменией немало возможностей. Она сможет ослабить историческую зависимость от России и наладить более прочное партнерство с Западом. Наконец, третий вариант — это сохранение статус-кво. При таком раскладе Россия сможет и впредь применять в отношении Еревана свои традиционные рычаги контроля.

Примечания